Расул-заде Натиг - Светит Но Не Греет
Натик Расул-заде
Светит но не греет
- Мам... - зовет из своей комнаты маленький Эльчин,- Мам...
В соседней комнате мама Эльчина - красивая тридцатилетняя, чуть полная
женщина, Валида - склонилась над чертежами и что-то тихо, задумчиво мурлычет,
а иногда, когда ладится работа, начинает негромко насвистывать. Валида -
архитектор, из той породы творческих людей, которых привыкли называть
"молодой, но очень талантливый". Словно быть очень талантливыми могут одни
старики. Валида теперь работает над проектом нового типа (по крайней мере, ей
очень хочется верить, что она создаст что-то принципиально новое) сельского
клуба с кинозалом, буфетом, биллиардной и прочим и рассчитывает красивый,
несколько вычурный, но достаточно в сельском стиле (психология-великая вещь! И
в архитектуре тоже) ордер, которым заканчиваются столбы, подпирающие верхний
треугольник фасада. Ордера немножко напоминают Валиде индийские фильмы - им
тоже чего-то не достает, чтобы стать искусством, вернее, чего-то в них слишком
много для искусства. Валида чувствует, что ассоциация у нее верная, и начинает
машинально насвистывать одну из мелодий давно забытого кинофильма "Бродяга".
Она почти точно знает, чего не хватает ее ордерам. Чувства, меры. Чувство меры
у Валиды есть и очень четко выраженное- она, например, всегда в разговоре
может вовремя замолчать, всегда знает, когда нужно уходить из гостей и если
прибавить 'к этому (а она именно так и сделала), что год назад Валида
развелась с мужем, то чувство меры у нее можно считать чересчур развитым (она
усмехнулась)-. - И тут же, продолжая машинально чертить, вернулась мысленно к
своим ордерам. Они тоже были немножко смешные и жалкие, как долговязый,
близорукий парень, потерявший очки ночью под дождем. "Я знаю, что тут
отсутствует чувство меры, - сказала себе Валида. - И знаю, что у меня оно
есть. Значит, я работаю на потребу низкому вкусу. А это плохо. Этого делать
нельзя". Валида взглянула в зеркало трюмо напротив, погрозила своему
изображению, подмигнула, улыбнулась и, взяв лист ватмана с укрупненными
ордерами, легко, без жалости изорвала ого. Вздохнула
- Вот так, - сказала вслух. - Не продается.
- Ну, мам, - нетерпеливо позвал Эльчин из своей комнаты -- Оглохла что ли?
Валида вошла к нему с карандашом в зубах, скрестив руки, стала на пороге.
- Чего тебе, Эльчин ибн Валида?
- Не называй меня - ибн Валида! - грозно топнул ножкой, сидя за столиком
Эльчин.
- А ибн кто ты?
- Ибн папа.
- Но ведь ты и мой сыночек, а? - сказала Валида и, подойдя, потрогала
розовое, шелковое ухо Эльчина, - Эльчинка, Элька...- сказала задумчиво она.-
Ты мой сыночек?
- Мам, что это тут, я не понимаю, - Элька раздраженно отдернул ухо,
показывая чернильным пальцем в книгу.
- Э-э, добрый молодец,- не слушая его, рассеянно произнесла Валида. -
Никак у тебя температура? Ушки горячие...
Ну же!
Она поднесла пухлые свои губы ко лбу сына.
- Ничего и не температура! - оттолкнул он ее сердито.- Не лезь!
- Да, вроде, показалось, - сказала Валида. селa на стул против Эльки и
провела пальцем по его гладким, длинным волосам. - Попик.
- Ну, мам, ты будешь слушать или нет? - нарочито терпеливо и потому смешно
спросил мальчик.
- Буду - сказала Валида, сложила руки на коленях - слушать приготовилась.
- Вот, посмотри. Тут написано: "Солнце светит, но не греет..." Это как?
Так разве бывает?..
- Если написано, значит, бывает. Они ведь все знают... Эти... Кто книги
пишет, - рассеянно ответила Валида, думая о том, что зря
